Осенью 2019 года “Росатом” и китайские заказчики подписали контракт на поставку ядерного топлива “на первую и последующую загрузки” и на ведение планово-предупредительных ремонтов на протяжении времени эксплуатации19 мая, в День советской пионерии, президент России Владимир Путин и председатель КНР Си Цзиньпин дали старт строительству энергоблоков № 7 и 8 АЭС “Тяньвань” и энергоблоков № 3 и 4 на АЭС “Сюйдапу”. Разумеется, о таком важном, значимом событии сообщили все российские СМИ, напомнив, что обязывающий контракт по АЭС “Тяньвань” был подписан 7 марта, а по АЭС “Сюйдапу” – 5 июня 2019 года. Оба договора стали продолжением межправительственного соглашения, подписанного руководителями России и Китая годом ранее, во время официального визита Владимира Путина в Китай. У атомщиков обеих стран начался ответственный этап напряженной работы – по условиям договоров блок № 7 АЭС “Тяньвань” должен быть введен в эксплуатацию в 2026 году, годом позже должно быть завершено строительство блока № 8 на той же площадке и блока № 3 на АЭС “Сюйдапу”, а в 2028-м должен начать работу последний “участник атомного квартета” – энергоблок № 8 на АЭС “Сюйдапу”. Такого темпа совместной работы у России и Китая ранее никогда не было, энергоблоки № 1, 2, 3 и 4 в составе АЭС “Тяньвань” строились попарно, а теперь начинается строительство одновременно четырех. И это не считая еще нескольких совместных проектов в атомной энергетике, пусть и менее масштабных в финансовом выражении, но весьма важных с точки зрения развития самых новых направлений в атомной отрасли.
Российско-китайское энергетическое сотрудничество – проект за проектом
Событие, повторюсь, знаковое, но только эмоциями можно объяснить то, что целый ряд новостных порталов назвал этот проект “самым крупным объектом российско-китайского энергетического сотрудничества”. Без сомнения, атомная энергетика – самый передовой край науки и техники, но объем инвестиций в магистральный газопровод кратно выше, чем инвестиции во все четыре атомных энергоблока. Не менее масштабно участие крупного китайского бизнеса и в трех проектах на территории России: в “Ямал-СПГ”, в “Арктик СПГ-2” и в Амурский газохимический комбинат. У “Росатома” и китайских атомных корпораций есть только один способ опередить представителей газовой отрасли – согласовать и выйти на подписание контрактов на еще десяток атомных энергоблоков, чего, я думаю, мы все им и пожелаем. Но то, с чем точно можно и нужно поздравить “Росатом” и его машиностроительный дивизион уже сейчас, так это с тем, что производство оборудования для энергоблоков поколения III+ на базе реактора ВВЭР-1200 вышло на поточный уровень, предприятия корпорации не только вернули, но уже и превзошли темпы работы, достигнутые в советский период развития отечественного атомного проекта. Если же обойтись без иронии, то все у нас в отношениях с Китаем в полном порядке – чтобы четко назвать самый крупный объект нашего сотрудничества, уже приходится основательно задумываться и перебирать с полдесятка проектов.
Новые атомные стройки в Китае: финансы и не только
Что касается денежной составляющей по блокам АЭС “Тяньвань” и “Сюйдапу”, то, насколько можно судить, китайский заказчик будет оплачивать по 1,7 миллиарда долларов за каждый из них. Кроме того, отдельно будет оплачена разработка технического проекта для каждой из АЭС, по 108 миллионов долларов за каждый. При этом в обязанности “Росатома” входит: разработка проектов, производство и поставка ключевого оборудования ядерного острова, ответственный контроль за качеством проведения всех общестроительных работ на площадках, ответственный монтаж всего оборудования. Заказчик, CNNC (China National Nuclear Corporation), будет вести общестроительные работы, спроектирует и произведет оборудования для машинного и турбинного залов – то есть все, что не касается активной зоны реактора, входит в зону ответственности китайских специалистов. Именно к такому распределению обязанностей постепенно пришли российские и китайские специалисты во время сооружения первых четырех энергоблоков, именно это стало гарантией того, что при строительстве строго соблюдаются начальные сметы и график работ. Именно постоянные срывы сроков и превышение начальных смет стало недоброй традицией для французских компаний EDF и Orano (бывшая Areva) и для американской Westinghouse – то и другое происходило и происходит на всех площадках, где велось и ведется строительство энергоблоков на базе реакторов EPR-1600 и АР-1000. С одной стороны, для российских и китайских атомщиков это не так уж плохо – чем хуже идут дела у конкурентов, тем больше шансов на то, что они рано или поздно вынуждены будут выйти из гонки. С другой стороны, каждая такая ошибка зарубежных коллег отрицательно сказывается на репутации атомной энергетики, которая и так находится под огнем постоянной критики со стороны организаций, которые называют себя “экологическими”. Сгладить эти недочеты можно только за счет того, чтобы и в дальнейшем показывать и доказывать, что при грамотном, профессиональном подходе к делу такие ошибки невозможны. В том случае, если работа на площадках “Тяньвань” и “Сюйдапу” будет идти так же, как она шла при строительстве энергоблоков № 3 и 4, мы окончательно убедимся: уровень развития сотрудничества между российскими и китайскими атомщиками с чистой совестью можно считать своеобразным “международным бригадным подрядом”. Конечно, мы уже успели привыкнуть к тому, что строительство АЭС за рубежами России обходится заказчикам вдвое дороже, чем в Китае, но удивляться этому не приходится. При работе в Китае “Росатому” не приходится доставлять на площадки строительную технику, нет необходимости обеспечивать работу тысяч российских строителей, производство турбинного и генераторного оборудования и всего прочего, что входит в состав электрической составляющей энергоблока. Кроме того, не стоит забывать о том, что осенью 2019 года “Росатом” и китайские заказчики подписали контракт на поставку ядерного топлива “на первую и последующую загрузки” и на ведение планово-предупредительных ремонтов на протяжении времени эксплуатации. Ну, а время эксплуатации реакторов ВВЭР-1200 составляет 60 лет с возможным продлением еще на 20. Следовательно, новые энергоблоки в Китае гарантируют не только работу нашим атомным машиностроителям, но и хорошую загрузку стабильными заказами “Атомредметзолото” (добывающего дивизиона “Росатома”) и ТВЭЛ (топливного дивизиона корпорации). Если коротко – работы хватит всем, причем всерьез и надолго. И нельзя забывать о еще одной особенности работы с китайскими заказчиками: “Росатому” не приходится беспокоиться о кредитных ресурсах, поскольку Китай весьма и весьма платежеспособен.
Площадка АЭС “Сюйдапу” как наглядное пособие по геополитике
И, пожалуй, стоит отметить еще один нюанс, на который, как ни удивительно, мало кто обратил внимание. На АЭС “Сюйдапу” “Росатом” будет вести строительство энергоблоков с порядковыми номерами три и четыре, что намекает на то, что блоки с номерами один и два либо уже построены, либо строятся в настоящее время. Но база данных PRIS, которую ведет МАГАТЭ, бесстрастно констатирует – АЭС “Сюйдапу” до 19 мая 2021 года не числилась ни в работающих, ни в строящихся. За этим несовпадением скрывается достаточно интересная история. В далеком теперь уже 1992 году Китай подписал межправительственное соглашение с Россией о строительстве первых двух энергоблоков на АЭС “Тяньвань”. Несмотря на аховое финансовое положение, Минатом сумел отказаться от передачи технологий реакторов ВВЭР-1000, на что очень надеялись китайские атомщики. Устав уговаривать Россию, в 2004 году Китай объявил международный тендер на строительство сразу шести атомных энергоблоков с перспективой расширения контрактов до 30 блоков, но при условии передачи технологий. Минатом России этот тендер просто “не заметил”, а вот американо-японская на тот момент компания Westinghouse охотно согласилась. Специально под контракт с Westinghouse в Китае в 2007 году была создана отдельная компания SNPTC (State Nuclear Power Technology Corporation), перед которой власти страны поставили задачи строительства четырех энергоблоков с АР-1000 на территории Китая (контракт еще на два блока по тендеру выиграла французская Areva с ее реактором EPR-1600) и освоения технологии реакторов АР-1000. При этом было выбрано сразу два направления – адаптация проекта АР-1000 до уровня САР-1000 и разработка проекта более мощного реактора САР-1400. После того как к SNPTC было присоединено несколько конструкторских бюро, машиностроительных и приборостроительных предприятий, компания получила новое название – SPIC (State Power Investment Corporation). Конструкторы работали вполне успешно, разработка проектов САР-1000 и САР-1400 была полностью завершена к 2016 году, но особой радости китайской компании это не принесло. К тому времени сроки строительства энергоблоков с АР-1000 и их сметная стоимость были превышены вдвое, что принесло SPIC серьезные убытки и убавило энтузиазм по поводу строительства САР-1000 и САР-1400. Тем не менее в 2018 году руководство страны предварительно одобрило строительство САР-1000 сразу для восьми таких блоков на четырех АЭС, одна из пар САР-1000 должна была встать в строй в качестве энергоблоков № 1 и 2 на АЭС “Сюйдапу”. По неподтвержденной информации, SPIC даже успела начать производство части оборудования для будущих САР-1000, и вот тут свою весомую лепту во все происходящее внес мистер Дональд Трамп – именно в 2018 году, как мы еще не успели забыть, торговая война между Китаем и США по инициативе последних достигла максимума. По условиям лицензионного соглашения между Westinghouseи SPIC немалая часть авторских прав на САР-1000 остается собственностью американской компании, и в тех условиях, которые создал мистер Трамп, все проекты, связанные со строительством САР, “встали на якорь”. В результате мы и видим то, что видим: на площадках под блоки № 3 и 4 АЭС “Сюйдапу” разворачивается строительство, предприятия “Росатома” уже приступил к производству оборудования, а площадки № 1 и 2 попросту пустуют. Вот такое до предела наглядное пособие по геополитике, демонстрирующее, как выглядят отношения Китая со Штатами, а как – с Россией. Сколько времени это наглядное пособие будет оставаться в его нынешнем виде – покажет время.
