Как «дармовая» электроэнергия привела ЕС к энергетическому кризису
Для того, чтобы лучше понимать, почему БРИКС создаёт собственное “МАГАТЭ”, необходимо понять, что сейчас происходит в энергетическом секторе Европейского союза, а для этого стоит отступить на три с половиной года назад – в весну 2021-го. К этому времени в национальные законодательства всех стран, входящих в ЕС, был внедрен целый ряд нововведений.
Электроэнергия – даром!
В 2009 была принята Директива о ВИЭ, потребовавшая введения преференционного режима для генерации электроэнергии на солнечных и ветряных электростанциях. Это – максимальный объем льгот на этапе капитального строительства, включая банковские кредиты, налоговые послабления, возможность оказания прямой государственной помощи, ускоренные процедуры выдачи разрешительных документов и так далее. Это – ставшие обязательными преференции со стороны операторов энергосистем и правила работы энергобирж, требующие в первую очередь совершать закупки электроэнергии, вырабатываемых на СЭС и ВЭС.
Если из-за удачно складывавшихся погодных условий – ветер нужной силы, отсутствие облаков в дневное время – в объединенной энергосистеме (ОЭС) генерировался излишний объем электроэнергии, операторы энергосистем были обязаны ограничивать мощность тепловых электростанций, обеспечивая этим полный сбыт ВИЭ-генерации.
При этом диспетчеры ОЭС понимали, что погодные условия могут ухудшиться в любой момент, из-за чего объемы ВИЭ-генерации могут снизиться кратно и в минимальные сроки, а это, в свою очередь, могло привести к разбалансировке ОЭС вплоть до необходимости введения веерных отключений потребителей. Обусловлено это тем, что вывод из холодного состояния (было много солнца и ветра, пришлось полностью отключить традиционную генерацию) на 100% мощность для угольных электростанций составляет до 12 часов, для парогазовых до двух часов и только для газотурбинных такой маневр мощностью возможен в минутах.
И пусть никто не уйдёт…
Для того, чтобы не отключать тепловые электростанции полностью, в моменты максимальной ВИЭ-генерации операторы объединённых энергосистем прикладывали максимум усилий для того, чтобы сбросить излишки электроэнергии в соседние ОЭС – чем больше, тем лучше, вплоть до отрицательных цен.
Классический пример – сброс излишков электроэнергии из ОЭС Германии в ОЭС Польши и Чехии, который приводил к тому, что проблема в самом буквальном смысле слова сбрасывалась с больной головы на здоровую. Сбалансировав таким способом свою энергосистему, операторы Германии “перепоручали” проблему балансировки своим соседям.
Отказаться от таких “подарков” чешским и польским операторам было практически невозможно, поскольку немецкие операторы предлагали электроэнергию по ценам ниже себестоимости электроэнергии, генерируемой в Чехии и в Польше.
Когда мы читаем в СМИ нечто вроде “в Германии с 12 до 14 часов электроэнергия имела отрицательную стоимость”, это не о том, что в этой стране внезапно наступил коммунизм, а про то, что операторы ОЭС Германии сбрасывали риск разбалансировки соседям “младшим собратьям” по Евросоюзу.
…обиженным
В 2009 году был введен в действие Третий энергопакет ЕС, положения которого вколачивались в национальные законодательства отдельных стран судебным молотком – правительства затягивали время, сопротивляясь изо всех сил, Еврокомиссия подавала в суды в общей сложности 16 исков из-за сорванных сроков.
Основная причина – пресловутый “анбандлинг” или разделение прав собственности вертикально интегрированных газовых компаний. Компании-собственники магистральных трубопроводов лишались права выступать в качестве импортеров газа. “У вас долгосрочный контракт на поставку оптовых объемов газа из Норвегии, России, Алжира? Нет проблем, выполняйте ваши международные обязательства, только продайте ваши трубопроводы – и никаких претензий с нашей стороны”. “Вы собственник газовой магистрали? Не вздумайте продать больше 50% ее транзитных мощностей одному поставщику, остальное следует бронировать под потенциально возможных альтернативных поставщиков”.
Это “убило” возможность долгосрочного планирования для крупных газовых компаний. “На разработку сибирского газового месторождения требуется пять лет, за это время мы успеваем построить газопровод до нашей границы и проложить его до нам же принадлежащих подземных хранилищ газа, откуда проложим распределительные сети до строящихся электростанций и заводов” – так это было и быть перестало.
Третий энергопакет требовал бронировать мощность на той части газовой магистрали, которая проходила по территории ЕС.
В 2011 году была разработана “Целевая модель европейского газового рынка”, которую предстояло внедрять с 2019 года, что и стало происходить. Основная цель – отказаться от долгосрочных контрактов с привязкой стоимости газа к стоимости нефтяной корзины. Цены должны формироваться на спотовых торгах.
Средний срок окупаемости газовых магистралей от 15 до 20 лет, но теперь уже нельзя было подписать с тем же “Газпромом” договор поставки на этот срок по предсказуемым ценам.
Ко всей этой газовой круговерти добавляем усилия по ставшему обязательным энергопереходу с его декарбонизацией, что в переводе с евросоюзовского новояза означало требование закрывать угольные электростанции. Мало? Конечно, мало: в результате антиядерной постфукусимской истерии в Евросоюзе еще и закрывались АЭС.
Климатозависимость
В такой обстановке балансировка ОЭС была возможна только в случае удачно складывающихся погодных условий, то есть ЕС, который упорно называет себя “экономически самым развитым объединением на планете”, впадал во все большую зависимость от ветра и солнца.
Летом 2021 года в Европе установилась жаркая погода с дополнительным эффектом, о котором уже долгое время предупреждали климатологи – настал практически полный штиль. Резко снизившиеся объемы ВИЭ-генерации можно было компенсировать только наращиванием объемов генерации на традиционных электростанциях. АЭС уже были частично закрыты (выводили из эксплуатации блоки, выработавшие проектные сроки), а в ряде стран ЕС угольные электростанции были полностью выведены из эксплуатации.
В результате резко вырос спрос на природный газ, что тут же отразилось на результатах тех самых спотовых торгов. За лето 2021 года котировки природного газа выросли с 230 долларов за тысячу кубометров до 600 долларов за тот же объем и даже выше.
Очевидно, что летний климатический “спецэффект” заставил задуматься даже самых ярых апологетов “зеленого перехода”, поскольку за несколько лет до того энергетика Европы впервые полномасштабно испытала еще и такое явление, как “темный штиль” – отсутствие ветра при низких температурах и при естественно сниженном уровне инсоляции. То, о чем многократно предупреждали эксперты, стало реальностью: усиленно развивая ВИЭ-генерацию, Евросоюз кратно повысил свою климатическую зависимость.
Когда твоя энергетика и, следовательно, экономика зависит от силы ветра и туч на небе, можно продолжать уверять всех зрителей в том, что страны ЕС имеют максимальный уровень развития, только тех, кто верит в это самовосхваление, с каждым годом будет становиться все меньше.
“Зелёная сделка” со здравым смыслом
Так называемая “зеленая сделка ЕС”, принятая в 2020 году, ставит своей целью полный отказ от ископаемого топлива к 2050 году. Такой срок отмерили политики Евросоюза для того, чтобы вся экономика и вся транспортная система целиком и полностью перешли на электроэнергию.
Многие считали и считают эту цель совершенно утопической, не имеющей под собой никаких научных, технологических и экономических обоснований, и климат, погода встали на сторону этих скептиков – такая вот “неожиданность”.
Попытки разработать общую “водородную стратегию” результата не давали – не удавалось согласовать национальные водородные программы, уже имевшиеся у ряда стран ЕС. Идеология выглядит следующим образом: излишки электроэнергии, возникающие при работе СЭС и ВЭС направлять на производство водорода методом электролиза воды, превращая водород в “накопитель энергии”. Водород предполагается использовать для выработки энергии в периоды снижения выработки СЭС и ВЭС из-за погодных условий, то есть производство, накопление и использование водорода должно ликвидировать все колебания производства и спроса электроэнергии, обеспечив стабильность объединенных энергосистем.
Идея прекрасна, для ее реализации не хватает пустяков: экономически целесообразного производства водорода, технологий его хранения и транспортировки, технологий использования водорода в “большой энергетике” за исключением добавки его в обычный природный газ.
После погодных потрясений лета 2021 европейским политикам нужно было что-то менять – не только из-за потери авторитета в глазах мировой общественности, но и из-за проблем, которые накапливались в энергетике и, следовательно, в экономике ЕС. Очередным “изобретением” стали “технологии переходного периода” – те, которые позволительно использовать на пути к цели, объявленной новым “священным Граалем”, к полному отказу от ископаемых энергетических ресурсов.
Вот о том, как именно Еврокомиссия поздравила “окормляемые” ею население и экономику, а также о том, как она “реабилитировала” атомную энергетику – поговорим в следующий раз.
Оригинал статьи:
https://itek.ru/analytics/briks-sozdaet-svoe-magate-chast-tretya